Когда в сентябре 1895 года Ильич вернулся в Петербург из своей первой заграничный поездки, за ним были установлены охранкой негласный надзор и слежка: знали, что в чемодане с двойным дном он привез письма и литературу из эмигрантских революционных центров - хотели спалить, куда и кому он будет это все носить.
Ильич догадывался, что будет нечто подобное, поэтому в первые пару дней просто слонялся по городу. Ходить за ним посменно определили двух шпиков.
Ходить пешком Ильич любил, и ходил много. В конце первого же дня первый шпик сильно устал, пришел на пересменку в адресный стол (негласная явка охранки) и не свалил сразу домой, а засел пить чай с начальником стола - таким же негласным агентом охранки. Распивая чай, жаловался на нового "клиента" и свои сбитые ноги. Под сочувственные реплики начальника стола, рассказал весь свой сложный маршрут через половину города и все приметы "клиента".
В углу комнаты за своим столом сидела тетка-переписчица адресного стола. Тетка была двоюродной сестрой Надежды Константиновны Крупской.
В тот же день Ильич точно знал не только о факте слежки за собой, но и все приметы двух "своих" шпиков, которых быстро стал узнавать в лицо и по фигуре в уличной толпе.
"как я слышал"...
Ага, конечно, слышал он. "Сам-то я не гей, а вот мой бойфренд..." (с) :)
Впрочем, с идеей я сголасен. У покойного был своеобразный, но стиль, хотя к старости он сильно испортился. Он был гей. А эти остальные прочие -- просто пидарасы.
Иоанн жжот глаголом и пожалуй даже поддержу (Y!M!C!A!):
Померло наше Дитя Порока...
Чот как-то даже грустно стало. Два с половиной года назад, когда писал его дурковатую хохмо-биографию для нынешней молодежи - ну, чтобы знали, откуда есть пошел русский реп, вдруг поймал себя на мысли, что он уже давно не вызывает раздражения - ну вот совсем. Для нашей эстрады, на 80% состоящей из пидарасов, что старых (попса и рок 90-х), что молодых (русский реп), этот грустный старый квир мог считаться эталоном годного вкуса по классу эпатажа.
Моисеев был своеобразным флагманом умной гомо-контрпропаганды за что, как я слышал, его люто ненавидела российская гей-тусовка. Своим творчеством он железобетонно утверждал очень правильную и здоровую идею: все это ваше ЛГБТ имеет право на существование только вот в таком клоунско-манерном виде. Оно никак не может быть мэйнстримом - это удел немногих лицедеев, смысл существования которых - потешать публику вызывающим, но достаточно тонким, дурновкусием.
С кончиной Голубой Луны процент пидарасов в российской поп-культуре (и партии "Единая Россия", кстати - он состоял в ее членах) вырос. Ну что же, все когда-нибудь кончается. Пока-пока, Борис Михайлович. Да упокоит вас Господь в тех же кущах, что и Фредди Меркьюри и того негрилу из "Village People" .
Ставлю для вас песню вашего старшего коллеги по цеху: